«За мной пришли девять человек»
Охранник стал угрозой для наркобизнеса в тюрьме. Его уволили и отправили под суд
Владимир Песня
РИА Новости
Устроившись в тульскую колонию, молодой сотрудник Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) Алексей Ермаков оказался в коллективе белой вороной и очень скоро стал чужим среди своих. Он объявил настоящую войну тюремному наркотрафику и всякого рода неуставным отношениям между осужденными и сотрудниками колонии. Финал вполне закономерный: Ермакова обвинили в том, что он сам употребляет наркотики, выгнали со службы и отправили под суд, лишив права впредь работать в правоохранительных органах. Какой муравейник разворошил молодой сотрудник ФСИН и почему он стал жертвой собственной принципиальности, разбиралась «Лента.ру».
«Да пусть пацаны покурят!»
Алексею Ермакову 27 лет, он вырос в семье полицейского и директора школы. Пошел практически по стопам отца: после школы поступил в академию ФСИН в Рязани. Окончив ее, женился и уехал в Санкт-Петербург, где устроился в исправительную колонию №7. Но семейная жизнь не сложилась, и четыре года спустя молодой человек решил перевестись в родной город Новомосковск (Тульская область). Новым местом работы Ермакова стала местная исправительная колония №6 (ИК-6).
— Я перевелся в статусе специалиста третьего класса, с хорошими характеристиками и двумя благодарностями. Стал начальником отряда, из-за нехватки сотрудников руководил двумя. И почти сразу стал замечать странные события, происходящие в этой колонии, — говорит Ермаков в беседе с «Лентой.ру».
По его словам, в ИК-6 заключенные употребляли наркотики и это особо не скрывалось. Во время плановых обысков Ермаков находил в бараках самодельные бульбуляторы (устройства для курения марихуаны, гашиша и других наркотиков), остатки самокруток, а самих зэков периодически заставал в состоянии наркотического опьянения.
— Я обращался к тем, кто занимается этими вопросами, — к оперуполномоченным, к начальству. А в ответ слышал спокойное: «Да пусть пацаны покурят», — продолжает Ермаков. — И тогда я решил обратиться к куратору колонии от регионального управления ФСИН Сергею Овчинникову и рассказать о том, что там творится.
Куратор Ермакова услышал и откликнулся: стал инициировать в учреждении обыски и наводить порядок. Отношение коллег и начальства к сотруднику-правдолюбу резко ухудшилось. Алексей получил два строгих выговора — за просроченный документ и «плохо составленную характеристику», моментально превратившись из образцового сотрудника в одного из худших. Забегая вперед, надо сказать: куратора Сергея Овчинникова вскоре вынудили из колонии уволиться.
«Просто списали на самоубийство»
В конце минувшего декабря в ИК-6 прошел большой обыск с участием сотрудников регионального управления ФСИН. Предновогодние обыски, по словам Ермакова, проводятся ежегодно: заключенные ждут праздников и запасаются всем, что смогут раздобыть, включая запрещенные вещи. В ИК-6 к Новому году готовились основательно: у одного из осужденных нашли 22 литра алкоголя и большое количество наркотиков. По официальной информации — 41, а по неофициальной — около 180 граммов гашиша.
— Это был не простой заключенный, он участвовал в распространении наркотиков, — поясняет Ермаков. — Можно сказать, был координатором: устраивал сбор средств и передавал их сотрудникам, чтобы они завозили наркотики в колонию.
В тот же вечер попавшегося сидельца отправили в штрафной изолятор (ШИЗО). Ночью к нему пришли два других заключенных, один из которых был «положенцем» (представителем криминальных авторитетов, находящихся на воле), а утром мужчину нашли мертвым.
— У него были сломаны два позвонка. Я спрашивал у знакомого патологоанатома, возможно ли такое, если человек покончил с собой, — объясняет собеседник «Ленты.ру». — Судя по объяснению, при габаритах ШИЗО это было физически невозможно. В колонии, впрочем, в странностях инцидента разбираться не стали, просто списали на самоубийство. Но я не думаю, что зэк наложил на себя руки. Просто он слишком много знал, при допросах бы начал «петь» и сдал тех, кто поставлял ему наркотики. Тогда коррупционная цепочка потянулась бы наверх, до самого начальства.
Впрочем, этот суицид был не единственным за те девять месяцев, что Ермаков проработал в колонии. Прошлым летом там скончался осужденный за педофилию — по официальной версии, после употребления чистящего средства. Но за час до этого, по словам сотрудника ФСИН, у него состоялась беседа с «положенцем» и его приближенными. Заключенный вернулся сильно избитым, лег на свою кровать и умер.
«Все, что я смог сказать им, — обыскивайте»
Некоторое время после смерти предполагаемого сидельца-наркоторговца в колонии было тихо. Пару недель спустя к Ермакову, задержавшемуся на работе, подошел тот самый «положенец» и предложил «замутить тему» — пронести в учреждение партию наркотиков для заключенных.
— Естественно, я отказался, — говорит бывший сотрудник ФСИН. — Начальства уже не было на месте, рассказать о случившемся мне было некому, куратора я не стал беспокоить. Была пятница, я решил сообщить об этом в понедельник. Я думал, что выйду на работу на следующий неделе, но этого уже не случилось.
После работы сотрудник колонии отправился домой, а уже на следующий день был задержан двумя полицейскими. Поздним вечером, когда он возвращался из магазина, к нему подошли двое мужчин, не представляясь, схватили за руки и потащили к машине. Прямо возле нее начали обыскивать: отобрали мобильный телефон, постелили на снег пакет и заставили раздеться и разуться. Таким образом при температуре около -12 градусов у тюремщика искали наркотики.
Не обнаружив у Ермакова ничего запрещенного, его отвели в отдел МВД по Новомосковскому району, где стали требовать признаний в том, что наркотики и алкоголь в колонию проносил именно он. По словам Ермакова, кроме полицейских в отделе присутствовали оперативники ИК-6 и сотрудники управления собственной безопасности (УСБ) ФСИН.
— Они угрожали мне увольнением с работы, возбуждением уголовного дела и требовали, чтобы я признался в проносе тех самых 22 литров алкоголя и 180 граммов наркотиков заключенному, которого убили, — вспоминает Ермаков. — Говорили, что сейчас отправятся в мою квартиру, квартиру родителей и обязательно там что-нибудь найдут. Все, что я смог сказать им, — обыскивайте, ведь у меня не было никаких наркотиков.
«Я от них просто сбежал»
Не добившись признательных показаний, полицейские заставили Ермакова поехать на медицинское освидетельствование — под предлогом того, что его поведение «не соответствовало обстановке». В Тульском областном наркологическом диспансере медики обнаружили в анализах Ермакова следы наркотических веществ — каннабиноидов. Но сама экспертиза, по его словам, была проведена с нарушениями: во-первых, при ней присутствовали сотрудники полиции, во-вторых, банка для сбора мочи была без упаковки и уже открыта.
Кроме того, в акте медицинского освидетельствования указано, что процедура началась в 0:24, тогда как на записи камеры видеонаблюдения возле новомосковского ОВД видно, что в 0:26 Ермаков с сотрудниками только выходил из отделения.
— Здание ОВД — это режимный объект, время там синхронизируется с московским, поэтому ошибки быть не может, — объясняет собеседник «Ленты.ру». — Получается, что экспертиза уже две минуты как шла, когда я только еще выходил из отделения. Потому у меня есть такое подозрение, что анализы вообще сдавал не я, а меня просто привезли в диспансер, чтобы показать врачам, как я выгляжу.
Так или иначе, несколько часов спустя Ермаков вернулся в диспансер уже к другой смене врачей, чтобы пересдать анализы. Результаты оказались отрицательными (документы имеются в распоряжении «Ленты.ру»). После этого у сотрудника ФСИН начались проблемы со здоровьем, он потерял сон и обратился за помощью к неврологу. Тот определил его лечиться в неврологический диспансер. Оттуда его еще дважды забирали те же самые сотрудники полиции, отвозили в отделение и несколько часов спустя отпускали домой.
— Это выглядело так, словно они глумились надо мной, — рассказывает Ермаков. — Один раз забрали чуть ли не из-под капельницы, когда я должен был еще сидеть и восстанавливаться. Во второй раз за мной пришли девять человек, едва ли не весь отдел — я от них просто сбежал...
В мае, когда Ермаков вышел с больничного, он был мгновенно уволен из ФСИН за нарушение условий контракта.
«Меня "заказали"»
В конце концов в отношении Алексея Ермакова завели административное делопроизводство по статье 6.9 КоАП РФ («Употребление наркотических веществ без назначения врача»). В мировом суде ему назначили штраф в пять тысяч рублей с обязательным лечением в наркодиспансере. Ермаков вместе с адвокатом подали на обжалование в городской суд, но жалоба была отклонена.
— Ни первая судья, ни вторая не учли, что у меня есть спецстатус сотрудника правоохранительных органов, а значит, меня нельзя привлекать к административной ответственности, — я должен был быть привлечен к дисциплинарной (в соответствии со статьей 2.5 КоАП РФ — прим. «Ленты.ру»). — Судья не должна была принимать административное дело, должна была отправить его в управление, чтобы там меня наказали и уволили. А вышло так, что меня наказали и в административном порядке, и уволили. И еще обязали лечиться, но, если меня поставят на учет в наркодиспансер, нормальную работу я уже не смогу найти.
По словам Ермакова, отстоять свое доброе имя для него — не столько дело принципа, сколько борьба за свое будущее, карьеру и возможность работать по специальности. Но, конечно, уже не в родном городе, а с переводом в другой регион.
— В суде моему адвокату сказали, что здесь, в области, мы не выиграем, меня «заказали», за меня договорились, и решение будет приниматься в любом случае не в мою пользу, — заключает собеседник «Ленты.ру»
Сегодня Алексей Ермаков собирается бороться за свою правду до конца: обращаться в областной суд, а дальше — в Верховный и, наконец, в Европейский суд по правам человека. Бывший тюремщик отмечает: он уже обращался в Следственный комитет России (СКР) и прокуратуру района и области с просьбой проверить законность действий сотрудников полиции, УСБ ФСИН и наркодиспансера, на что получил ответ, что никаких нарушений со стороны силовиков выявлено не было.
Мария Фролова
