ОВ-156/21 ВКО (Восточно - Казахстанская обл.), Жарминский район, Шуак
В тюрьму войти - не поле перейти
   
    Женская колония – это тема особая, больная и животрепещущая одновременно. Как вообще случается в нашей жизни такое, что женщина – мать, дочь, подруга, любимая - вдруг превращается в убийцу, воровку или мошенницу? Что происходит с её психикой и душой, когда женщина впадает в этот грех? Как вырваться из этого порочного круга? Какой лучик солнца способен не только осветить, но и наполнить любовью её покалеченную и искорёженную душу?
   
    Однажды Господь предоставил мне возможность проехаться по некоторым колониям ВКО, в том числе побывать и в женской колонии УОВ 156/21, которую, как и многие другие в нашем регионе, окормляет настоятель Богородице-Рождественского Храма пос. Аблакетка Евгений Яганов. И вот мы, то есть батюшка Евгений и трое его добровольных помощников из числа прихожан, рано утром отправились в путь, в поселок Солнечный, что расположен в 150 км от Усть-Каменогорска. Вероятно, по иронии судьбы в поселке с жизнерадостным названием Солнечный располагаются сразу 4 колонии, в том числе и женская, однако ни солнца, ни особой радости на лицах жителей и заключенных заметить в момент посещения так и не удалось.
   
    «Солнечная» жизнь
    Несколько слов хотелось бы сказать об этом поселке, вернее, о том, что от него осталось. Когда-то в советское время здесь вовсю кипела жизнь, и название поселка Солнечный, возможно, соответствовало действительности. Сегодня же это довольно унылое, грязное и запущенное место, где находятся 4 колонии.
    - Не многовато ли для одного поселка? – так и хотелось кому-нибудь задать свой риторический вопрос.
    Да и погода в день нашего приезда выдалась нерадостной, было промозгло, холодно и сыро, солнца мы здесь так и не увидели, лишь грязно-свинцовое небо давило на психику безысходной тоской. Да и как не давить, если перед нашим взором предстала безрадостная, удручающая картина: повсюду стояли брошенные, разоренные четырехэтажные панельные дома с огромными горами мусора у подъездов. А по соседству с ними, буквально в одном дворе, - жилые дома, в которых проживают те, кто работает в здешних колониях, а у многих из них, вероятно, есть дети, которые растут среди этого ужасающего пейзажа и их «счастливое» детство протекает среди руин, смрада и зловония. Что же может вырасти в этих юных душах, если с молоком матери они впитывали и впитывают не красоту окружающего мира, а грязь и зловоние помойки? Мне жутко даже представить!
    Удивительно, что рядом с пришедшим в полный упадок Домом культуры чудом сохранился, но весь облупился и позеленел, вероятно, с досады от созерцаемой картины, тот, который «живее всех живых» - каменный Ильич.
    Хотелось бы опять задать риторический вопрос: «Как же мы, дорогие люди, докатились с вами до того, что тюрьмы, колонии стали нам, как мать родная?» Тюрьма и кормит, и поит, и работу даёт для проживающего здесь населения, так как альтернативы-то нет? Или мы сами её не хотим искать?
    Ведь своими же собственными руками без войны и без бомбежки мы разрушили то, что было построено до нас. Мы только и знаем, что разрушаем, разрушаем… История нас ничему не учит, она только, как детский волчок, вертится по кругу, а мы все наступаем и наступаем на одни и те же грабли…
    Горестно…
    Однако я несколько отвлеклась от темы, ведь цель моего повествования рассказать о том, как происходит тюремное служение в тюрьмах и колониях ВКО.
   
    Женская колония ОВ 156/21
    По прибытию в поселок Солнечный мы разбились на 2 группы. Батюшка Евгений с одной из прихожанок отправился в мужские колонии, а я с другой прихожанкой пошла в женскую.
    Сначала мы направились в административный корпус, чтобы там нам выписали пропуск. С этой колонией, как, впрочем, и со многими другими, батюшка Евгений на договорной основе уже давно наладил сотрудничество, а потому нас здесь уже поджидали и оформили пропуск сравнительно быстро, чем это было, например, в колониях близ Усть-Каменогорска, без излишней волокиты, даже выписали пропуск на фотоаппарат, чтобы мы смогли, по нашей просьбе, запечатлеть молельную комнату в женской колонии и нашу работу с осужденными.
    Также сравнительно быстро, правда, минуя тщательный досмотр и множество дверей и запоров, нас с сопровождающими лицами провели в женскую колонию, а именно в молельную комнату. О нашем приезде заключенным объявили заранее, и у входа в комнату нас уже ожидало несколько женщин, следом подошли еще некоторые.
   
    Храм в сортире?!
    Молельная комнатка для православных христиан в колонии УОВ 156/21 находилась в конце коридора. Как выяснилось, туда она переехала совсем недавно. До этого она занимала более просторную и светлую комнату, чем предоставленную ныне. «Старое» помещение, т.е. то, которое было освящено батюшкой Евгением, по каким-то неясным причинам понадобилась под нужды администрации колонии.
    Нас встретили женщины, возмущенные произошедшим переселением. «Новая» комната, хотя в ней и был сделан ремонт, все-таки раньше была туалетной комнатой. Стойкий неприятный запах в ней ощущался до сих пор. Да и сама комнатка, несмотря на ремонт и внешнюю чистоту, была больше похожа на какую-то кладовку или каморку, но не на храм. Так как больше трех человек здесь при всем желании одновременно не смогут помолиться, уж больно мала комнатушка. Да и присесть здесь было негде и не на что. Лишь одиноко в углу стоял какой-то остов, скорее напоминающий «обглоданный скелет», чем стул или кресло.
    Почему администрация колонии забрала у верующих предыдущее помещение и предоставила им для проведения Богослужения, мягко говоря, неподходящее место? Пока, ни заключенным, ни нам никто не удосужился это как-то объяснить. Мы стали выяснять причины произошедшего и нам сказали, что это временно и пообещали выделить под молельную комнату более достойное помещение. Ну что ж, подождем обещанного.
    Однако хотелось бы заметить, что во все времена страны, которые себя считали хоть немного цивилизованными, а не дикарями и варварами, всегда отводили под церкви и храмы самые лучшие места и никогда их не устраивали в отхожих местах, на свалках или на бывших кладбищах. Если мы все-таки считаем себя ЛЮДЬМИ или хотя бы стремимся быть таковыми, то взаимное уважение, братская любовь и забота о ближних должны руководить нашими сердцами и разумом, а не чьи-то амбиции, неприязнь или презрение к людям и их вере!
   
    «Блаженны слышащие слово Божие и соблюдающие его». (Лук.11:28)
    Находясь в миру, на свободе, мы, зачастую, просто не осознаем, не ценим и не благодарим Господа только за то, что имеем возможность в любое время посещать Храм. Во многих колониях для этого установлены лишь специальные часы посещений. Тюремное служение возобновилось в Восточном Казахстане благодаря стараниям настоятеля Богородице-Рождественского Храма пос. Аблакетка священника Евгения Яганова, десять лет назад об этом только приходилось мечтать. Однако если тюремные приходы, находящиеся в колониях близ города Усть-Каменогорска, более «обласканы» и батюшкой, и прихожанами, то в отдаленных от города колониях, особенно в женской, чувствуется «духовная нищета» и запущенность. Здесь одновременно сказываются многие факторы: во-первых, большая удаленность от Усть-Каменогорска (свыше 150 км), поэтому при всём желании каждый день туда не наездишься. Во-вторых, большая текучка в колониях, кто-то освобождается, кого-то переводят в другое место, постоянно прибывают всё новые заключенные. В-третьих, при всём горячем желании батюшки Евгения помочь осужденным в осознании своих грехов и становлении их на праведный путь, одному человеку, даже с тремя добровольными помощниками, просто не хватит ни времени, ни физических сил, чтобы объять необъятное. Как минимум на каждый тюремный приход необходим свой священник, а где взять их в таком количестве? Вот и приходится иерею Евгению Яганову окормлять около 10 тюремных приходов, а также мирские приходы в Богородице-Рождественском Храме пос. Аблакетка и в поселке Первомайский, проводить богослужения в храме и занятия в Воскресной школе, исполнять различные требы, посещать многочисленные городские мероприятия и праздники, куда его постоянно приглашают, и многое, многое другое. Я порой удивляюсь, откуда у батюшки Евгения на все эти дела берутся силы и время.
    Одно только порассказать, как мы добирались до поселка Солнечный, уже внушает к батюшке глубокое уважение и почтение. Всю дорогу, протяженностью более 150 км только в один конец, а вы сами прекрасно знаете наши «замечательные» дороги, так вот весь наш путь и туда и обратно батюшка сам вел машину, по приезду посетил 2 колонии и вольное поселение, а вечером, когда мы вернулись в Усть-Каменогорск, обратно отправился в путь, но уже в посёлок Первомайский, чтобы проведать тамошний приход. И если мы в машине перекусили тем, что нам Бог послал, то батюшка за весь день маковой росинки в рот не взял, держал Пост. Вот это сила воли, я понимаю, верность и преданность Господу нашему Иисусу Христу! На меня лично такой пример подействовал, сильнее всяких слов, и захотелось ещё с большим усердием выполнять свою работу.
    Опять я немного отвлеклась в сторону, хотя вся наша жизнь складывается из каких-то мгновений, словно цепочка из звеньев, и упустишь одно, то и другое прервется и, возможно, станет непонятным. А впечатлений от поездки набралось так много, что они меня переполняют через край и боюсь упустить что-либо важное.
   
    Наши братья и сестры во Христе…
    Возвращая свою мысль в нужное русло, не могу не сравнить особенности женской и мужской колонии, подмеченные мной при их посещении.
    Сразу оговорюсь, что женская колония разительно отличается от мужской. Здесь всё по-другому. Различие наблюдается во всем, даже в отношении к молельной комнате, к её обустройству и ухоженности.
    Если у мужчин все это происходит более организованно, то у женщин между собой нет такого единства, они более пассивны в этом плане и пока лишь мечтают о создании в колонии православной общины, чтобы пришел к ним добрый волшебник, организовал их и повел бы за собой.
    Мужчины более деятельны, чем их подруги по несчастью, они своими руками мастерят рамки для икон, изготавливают столики, полочки и прочую необходимую утварь. В их молельных комнатах и храмах чувствуется больше любви и заботы, чем в женской колонии. У женщин вроде бы и чистенько в молельной комнате, но не согрета она пока их любовью и теплом, холодно в ней и в прямом и в переносном смысле.
    Женщины вместо того, чтобы что-то сделать для обустройства своей комнаты, устроить её лучше, лишь сетуют и возмущаются, словно кто-то должен прийти сюда и всё за них здесь облагородить.
    Безусловно, возмутительно, что под молельную комнату православным администрацией колонии было отдано бывшее отхожее место. Но даже в прилагаемых обстоятельствах нужно не искать виновных, а самим постараться сделать все возможное, чтобы изменить ситуацию к лучшему. Возбуждение и гнев – плохие советчики в этом деле. Нужно спокойно и взвешенно обсудить, наметить какой-то план действий и действовать, недаром говорят, что в единстве наша сила. К примеру, что горит сильнее? Одна свеча или целый пучок свечей?
    А пока женщины разобщены, нет среди них единства, да и в умах полный разброд и шатание, а порой и откровенная «каша» по поводу каких-то догматов Русской Православной Церкви. В их бедных головушках чего только не намешено! Что-то где-то слышали, что-то где-то читали, причем не всегда литературу православного содержания, а зачастую какие-нибудь сектантские книжки, типа «Новая жизнь», «Сторожевая башня», «Свидетели Иеговы», которые вроде бы тоже говорят о Боге, но полностью искажают смысл Библии и Евангелия.
    Да и к Русской Православной Церкви, зачастую, проявляется у осужденных потребительское отношение и формализм. Так, например, Таинство крещения, исповедь или Причастие воспринимаются ими просто как некий обряд или ритуал, а может быть, даже как поход в баню или в магазин за хлебом. Некоторые нас так и встретили чисто потребительским вопросом: «А вы крестики привезли со свечками?» До конца, возможно, не осознавая, что принять Таинство крещения – это не просто повесить себе крестик на шею и забыть про него, как некогда всем без разбору повязывали пионерские галстуки и прикалывали комсомольские значки на грудь. Принять Крещение, считаю, – это, значит, следовать за Иисусом Христом, пройти тот путь, который он прошел, неся свой крест смиренно и без ропота, никого не обвиняя и не проклиная, а, наоборот, за всё благодарить Господа, даже за посланные испытания, боль, нужду, унижения и страдания. Крещение - не украшение себя крестиком, как елку мы украшаем гирляндами и бусами, крещение принимается нами ради Любви к Господу, к православной вере и церкви, ради стремления изменить себя к лучшему, чтобы спасти свою грешную душу!
   
    PS: Для налаживания обратной связи с заключенными женской и мужской колоний, расположенных в поселке Солнечный и достаточно удаленных от Усть-Каменогорска, им было предложено написать письма батюшке Евгению на адрес Богородице-Рождественского Храма пос. Аблакетка. В этих письмах они смогут не только изложить свои пожелания об исполнении каких-либо треб, но также излить батюшке свою душу, попросить у него благословения и доброго отеческого совета. Женщины с радостью откликнулись на это предложение, записали адрес храма, но напишут ли? Будем ждать!
   
ОВ-156/21 ВКО (Восточно - Казахстанская обл.), Жарминский район, Шуак