Комментарий к статье 18. Язык уголовного судопроизводства
1. Принцип языка уголовного судопроизводства по своей сущности определен в ч.1 ст.68, ч.2 ст.26 Конституции РФ. Кроме того, некоторые положения данного принципа корреспондированы в п.4 ч.1 ст.3 Федерального закона от 1 июня 2005 года "О государственном языке Российской Федерации", а также Закона РФ от 25 октября 1991 года "О языках народов Российской Федерации". В международных нормативно-правовых актах положения, регламентирующие содержание принципа языка уголовного судопроизводства, нашли свое отражение в ч.2 ст.5, п."е" ч.3 ст.6 ЕКПЧ и в ее протоколах.
2. Схожий по своей юридической природе с принципом охраны прав и свобод человека в уголовном судопроизводстве, комментируемый принцип имеет свою правовую природу, сущностное назначение и содержание. Как и все принципы, он действует на все части, стадии уголовного судопроизводства и имеет прямое действие на всей территории России. Являясь одной из составных частей неотъемлемого права и свободы человека и гражданина, в соответствии со ст.18 Конституции РФ данный принцип является непосредственно действующим. Поэтому несоблюдение положений данного принципа при производстве следственных и иных процессуальных действий как на досудебной, так и на судебной части уголовного судопроизводства представляет собой нарушение гарантированных Конституцией РФ прав человека и гражданина. В этой связи в соответствии с ч.2 ст.50 Конституции РФ, а также ч.3 ст.7 и ст.75 УПК РФ доказательства, полученные с нарушением уголовно-процессуального законодательства, не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст.73 УПК РФ. Данное положение нашло отражение и п.16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 года N 8: "...доказательства должны признаваться полученными с нарушением закона, если при их собирании и закреплении были нарушены гарантированные Конституцией Российской Федерации права человека и гражданина или установленный уголовно-процессуальным законодательством порядок их собирания и закрепления, а также если собирание и закрепление доказательств осуществлено ненадлежащим лицом или органом либо в результате действий, не предусмотренных процессуальными нормами". Кроме того, несоблюдение положений данного принципа влечет за собой отмену либо изменение судебного решения на основании п.2 ст.389_15 УПК РФ и в соответствии с п.1 ст.389_17 УПК РФ. Так, осужденному А. были разъяснены его права, предусмотренные ч.2 ст.18 УПК РФ. При этом он заявил, что русским языком владеет и в услугах переводчика не нуждается. В связи с таким заявлением А. переводчик к участию в деле не был привлечен. После окончания прений сторон председательствующим было предоставлено А. последнее слово, и он заявил, что с последним словом он желает выступить на родном (ингушском) языке. При рассмотрении замечаний на протокол судебного заседания суд удостоверил, что А. в последнем слове выступал на ингушском языке. Предоставив А. возможность выступить с последним словом на ингушском языке, суд фактически признал, что тот нуждается в переводчике, и поручил перевод его выступления секретарю судебного заседания, нарушив тем самым право А. на защиту. Допущенное нарушение, как лишающее гарантированных законом прав участников уголовного судопроизводства, влечет отмену приговора.
3. Положения ч.1 комментируемой статьи устанавливают, что существует альтернатива языка ведения уголовного судопроизводства. Производство по уголовным делам на всей территории России ведется на русском языке. Кроме того, согласно с ст.1 и п.4 ч.1 ст.3 Федерального закона "О государственном языке Российской Федерации" обязательному исполнению подлежит производство на государственном языке, которым является русский, при осуществлении: уголовного судопроизводства, делопроизводства в федеральных судах, судопроизводство и делопроизводство у мировых судей и в других судах субъектов РФ. В качестве альтернативы в уголовном судопроизводстве возможно производство на государственных языках республик, входящих в Российскую Федерацию, но только в случаях, предусмотренных ч.2 ст.68 Конституции РФ. Речь в данном случае идет о 22 республиках, которые входят в состав России. Кроме того, положения комментируемой статьи регламентируют обязательные требования к языку ведения уголовного судопроизводства. В этой связи уголовное судопроизводство по уголовным делам должно вестись только на русском языке в Верховном Суде РФ, а также в военных судах (гарнизонных военных судах, окружных (флотских) военных судах).
4. Положения ч.2 ст.26 Конституции РФ о том, что каждому гарантируется право на пользование родным языком, конкретизированы в ч.2 комментируемой статьи. Нормы данной статьи носят императивный характер в уголовном судопроизводстве и возлагают на государство в лице суда, прокурора, следователя, дознавателя, осуществляющих производство по уголовному делу, обязанность реализовать положения комментируемой статьи. В этой связи суд, прокурор, следователь, дознаватель, осуществляющие производство по уголовному делу, должны в отношении участников уголовного судопроизводства, которые не владеют или недостаточно владеют языком, на котором ведется производство по уголовному делу, разъяснить и обеспечить право делать заявления, давать объяснения и показания, заявлять ходатайства, приносить жалобы, знакомиться с материалами уголовного дела, выступать в суде на родном языке или другом языке, которым они владеют, а также бесплатно пользоваться помощью переводчика в порядке, установленном нормами УПК РФ. При этом и документы, подлежащие обязательному вручению обвиняемому, должны быть переведены на его родной язык или на язык, которым он владеет.
5. Существенной проблемой при реализации положений ч.3 и 2 комментируемой статьи является определение у соответствующего участника уголовного судопроизводства степени достаточности владения языком, на котором ведется уголовное судопроизводство. Законодатель критериев владения языком уголовного судопроизводства не устанавливает. Как правило, основным критерием, позволяющим установить степень владения языком, является мнение самого участника уголовного процесса по поводу восприятия им как письменной, так и устной речи уголовного судопроизводства, а также возможности изъясняться на этом языке. В проблемную группу входят и немые, глухонемые, глухие. Не владеющими языком судопроизводства традиционно признаются лица, которые не могут изъясняться на данном языке и не понимают устную речь на языке судопроизводства. Кроме того, нередко при производстве по уголовным делам возможны случаи, связанные со злоупотреблением правом, предоставленным УПК РФ данным участникам уголовного судопроизводства. В этой ситуации в соответствии с определением Конституционного Суда от 20 июня 2006 года N 219-О "...органы предварительного расследования, прокурор и суд своими мотивированными решениями вправе отклонить ходатайство об обеспечении тому или иному участнику судопроизводства помощи переводчика, если материалами дела будет подтверждаться, что такое ходатайство явилось результатом злоупотребления правом".
6. Положения комментируемой статьи коррелируют с соответствующими положениями Федерального закона "О государственном языке Российской Федерации", Закона РФ "О языках народов Российской Федерации" об обязанности по обеспечению лицам, не владеющим государственным языком Российской Федерации, права на пользование услугами переводчиков. Понятие переводчика определено в ст.59 УПК РФ. (Более подробно см. комментарий к ст.59 настоящего Кодекса). Кроме того, положения комментируемых норм определяют, что лица, участвующие в деле и не владеющие языком, на котором ведутся судопроизводство и делопроизводство в судах, а также делопроизводство в правоохранительных органах, вправе выступать и давать объяснения на родном языке или на любом свободно избранном ими языке общения, а также пользоваться услугами переводчика. При этом важнейшей гарантией прав лиц, не владеющих языком уголовного судопроизводства, является правило о том, что они пользуются помощью переводчика бесплатно. Это правило находит свое отражение в ч.2 комментируемой статьи, п.7 ч.2 ст.42, п.6 ч.4 ст.44, п.7 ч.4 ст.46, п.7 ч.4 ст.47 и др. Процессуальные издержки, связанные с участием в уголовном деле переводчика, возмещаются за счет средств федерального бюджета и не могут быть взысканы даже с осужденного.
7. Переводу на родной язык или язык, которым владеет соответствующий участник уголовного судопроизводства, подлежат не все материалы уголовного дела, а лишь те, которые подлежат обязательному вручению данному участнику уголовного судопроизводства.
8. Согласно правовым позициям ЕСПЧ в обязанности судьи входит обязанность удостовериться в том, что отсутствие переводчика не нанесло ущерб полноценному участию обвиняемого в решении вопросов, имеющих для него ключевое значениеКомментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный). Кроме того, обязанности ответственных органов власти не ограничиваются одним лишь назначением переводчика - они могут распространяться на осуществление определенного контроля над последовательной адекватностью перевода. Это может включать в себя, например, замену несоответствующего требованиям переводчика.
