Особая экономическая зона. Какие товары производят заключённые в колониях?
Статья из газеты: Еженедельник "Аргументы и Факты" № 25 20/06/2018
Многие считают, что в колониях осуждённые только вырезают нарды, да строгают табуретки, однако список того, что производят «за решёткой» гораздо шире. Заключённые собирают целые дома, из которых, к примеру, построен туристический квартал Иркутска.
На 1,4 млрд рублей произвели товаров «сидельцы» в 2017 году.
Дарья Галеева
АиФ
В конце весны Совет Федерации выступил с предложением создать в России единый интернет-магазин товаров, которые производят заключённые. Упор сенаторы предлагают сделать не на обычных покупателей, то есть физлиц, а на бизнесменов, которые смогут перепродавать то, что купили «за решёткой».
Наверняка многие решили, что это будет сетевой ресурс, сплошь заполненный резными нардами. Однако осуждённые производят далеко не только сувениры. К примеру, ассортимент того, что изготавливают в колониях Иркутской области, идёт на сотни наименований, и многими вещами мы пользуемся, даже не зная, что сделаны они руками «сидельцев».
Что именно производят в колониях, сколько получают осуждённые за свою работу и какой вклад в экономику Приангарья вносят, узнал корреспондент «АиФ в ВС».
Супермаркет в Инстаграме
Не зря учреждения системы наказания называют «местами не столь отдалёнными»: исправительная колония № 6, куда я отправилась смотреть производство, находится прямо в Иркутске, в одном из спальных районов. Оттуда открывается панорамный вид сразу на несколько крупных торговых центров. Правда, их можно рассматривать только сквозь колючую проволоку. На входе меня просят оставить сотовый телефон (проносить мобильники в колонию нельзя даже сотрудникам ФСИН), рюкзак с личными вещами, составляют рапорты на диктофон и фотоаппарат, открывают передо мной несколько железных дверей и ведут по цехам. Пожалуй, самый интересный из них - цех металлообработки, по сути - настоящая кузница: в печи пылает огонь, в котором краснеет раскалённый металл, автоматический молот с громким стуком колотит по наковальне.
Профессиональных кузнецов в Иркутской области готовят только в одной из колоний.
АиФ Дарья Галеева
«Это у нас лучший кузнец», - замначальника центра трудовой адаптации заключённых колонии Александр Ращупкин, который проводит «экскурсию», показывает на мужчину, обжигающего в печи какую-то деталь.
«Как определяется: лучший или не лучший?» - спрашиваю.
«По выпускаемым изделиям и по качеству», - отвечает бригадир цеха - пожилой человек. На руках у него - несколько потускневших татуировок, на груди висит бейджик с указанием статьи: 158-я «Кража».
«Этот кузнец ещё и аттестован по всем параметрам: он и на свободе работал. Понимаете, талант есть у человека, а самое главное - желание к обработке металла».
Ведущими ребята работают по очереди. В Ангарской колонии начал вещание школьный радиоузел
«Лучший кузнец колонии» Виктор рассказывает, что изготавливает мангал «Свинья в желудях». Уже второе такое изделие - первая «свинья» с решёткой на спине, которую Виктор с помощником ковали две недели, съездила в Москву на выставку ВДНХ, где её купили за 38 тысяч рублей.
«Я в кузнице уже 16 лет работаю, - рассказывает заключённый. - Ковать научился в колонии, когда попался в первый раз. В 2012 году освободился, пытался открывать своё предприятие, но оказался не готов: отсидел тогда много, финансирования не было. В итоге совершил кражу и попал сюда. Это было 10 лет назад. В колонии мне осталось чуть больше года. Когда выйду, планирую опять кузнечное дело открывать, но сначала нужно на работу устроиться, чтобы капитал скопить, а нашего брата, судимого, не сильно охотно на работу берут».
Зато мангалы, которые мастерят за решёткой, берут охотно. Сотрудники колонии называют их «визитной карточкой» учреждения, они даже открыли собственный «супермаркет мангалов» и продают их через Инстаграм.
Кстати, «кузницей кадров» для кузниц не только колоний, но и предприятий, которые находятся на воле, называют ИК 19 в посёлке Маркова. Как поясняет пресс-секретарь ГУФСИН по области Ольга Хинданова, там находится единственное в Приангарье училище, где обучают профессиональных кузнецов и выдают «корочки».
Сейчас в колонии готовятся к холодам - шьют галоши на искусственном меху.
АиФ Дарья Галеева
Зарплата на чай и конфеты
Как говорит Александр Ращупкин, преступный мир молодеет. Всё чаще в колонии попадают люди, у которых даже среднего образования нет - не то что профессионального. Учат их прямо на месте. Однако ИК 6 в этом смысле чуть проще: строгий режим предполагает то, что в ней оказываются осуждённые, для которых эта судимость - уже не первая, а значит, они учились, когда отбывали наказание раньше.
Кстати:
Как говорит пресс-секретарь регионального ГУФСИН, в Ир¬кутске есть столярная фирма, которую учредили бывшие «си¬дельцы», на работу они стара¬ются брать «своих». Притом из¬готавливают элитные изделия, работают с дорогими породами дерева, такими как дуб.
Из 700 - 800 человек, которые содержатся там сейчас, работает примерно 30%. Трудиться, к слову, заключённым обязательно, однако они сами должны написать заявление о том, что хотят работать. В первую очередь трудоустраивают тех, на ком «висят» материальные иски и алименты. Как говорит Ольга, если осуждённый отказывается работать - признаётся злостным нарушителем. И это может повлиять на его судьбу: например, если суд рассматривает возможность отпустить заключённого по УДО - отказ от работы крайне отрицательно влияет на характеристику.
За свой труд «сидельцы» получают зарплату, каждому в месяц насчитывают минимум МРОТ (с 1 мая в Иркутской области он вырос до 11,6 тыс. руб.). Из этой суммы вычитают ущербы пострадавшим, алименты и расходы на содержание в колонии: плату за коммунальные услуги, еду, одежду. Непосредственно на счёт заключённого по закону должно упасть не меньше чем 25% от зарплаты: в среднем получается 4 тыс. руб. Этими деньгами «сиделец» уже может свободно распоряжаться, копить или тратить в магазинах, которые есть при каждом учреждении, например, на чай и конфеты.
В ИК 6 - две кузницы, в них делают не только мангалы, но и кованые дорожные ограждения.
АиФ Дарья Галеева
Скамейки, посуда, пижамы
Не все знают, но во многих колониях работают маркетологи (это сотрудники ФСИН), задача которых - продвигать на рынке те товары, что производят заключённые. Хотя большую часть их продукции, в Иркутской области (около 60%) потребляет сама же исправительная система, притом не только нашего региона. К примеру, дезинфицирующие средства из Иркутска отправляют в Хакасию и Приморье.
Как говорят в пресс-службе, покупателей среди обычных жителей области не очень много. Отношение к продукции, изготовленной в исправительных учреждениях, в обществе негативное: люди боятся принести в дом «плохую ауру» вместе с вещью «из-за решётки». Так что основными потребителями производства ФСИН остаются предприниматели (например, владельцы ресторанов и кафе, которым нужна мебель), муниципалитеты и региональные ведомства. К примеру, руками заключённых сделаны все скамейки, фонари и урны на площадях у Александра III, Дворца бракосочетаний и железнодорожного вокзала в Иркутске, «за решёткой» собраны многие дома 130-го квартала. «Сидельцы» мастерят детские площадки, которые стоят во дворах, одноразовую посуду, которую жители региона берут с собой на пикники, халаты для врачей и пижамы для пациентов.
Швейный цех.
Осуждённые шьют не только форму для себя и сотрудников ФСИН, но даже детские ползунки и постельное бельё.
АиФ Дарья Галеева
Осуждённый Алексей, бригадир цеха, где производят окна, в том числе модные - деревянные, говорит, что недавно отгрузили заказ - изготовили окна для иркутского дома-памятника, который сейчас реставрируют.
«Я и на свободе занимался окнами, поэтому, когда оказался в колонии, сразу возглавил этот цех, - рассказывает заключённый. - В колонию попал восемь лет назад, за кражу (много украл), осталось ещё два года. Работаем мы здесь шесть дней в неделю по семь часов. Чем занимаемся в выходной? Культурно-массовый досуг: футбол, волейбол, шашки- пешки».
В колониях региона изготавливают:
деревянную мебель, в том числе детскую;
пиломатериалы, срубы;
спецодежду, в том числе для осуждённых;
обувь;
туристическое снаряжение;
ограждения;
холодильные камеры;
стиральный порошок, моющие и дезинфицирующие средства;
сельхозпродукцию;
одноразовую посуду.
Статистика
Как сообщила заместитель министра экономического развития Иркутской области Марина Петрова, в структуре валового регионального продукта Иркутской области доля продукции, произведённой в исправительных учреждениях, составляет порядка 0,04%, в общем объёме отгруженной предприятиями обрабатывающей промышленности продукции - 0,3%.
Лёгкая промышленность Приангарья в основном представлена как раз исправительными учреждениями ГУФСИН, на долю которых приходится порядка 0,2 млрд руб., или 28% от объёма продукции, отгруженной предприятиями лёгкой промышленности. На долю колоний в сфере деревообработки приходится 0,5 млрд руб., или 0,8%. При этом производство деревообработки в большей степени ориентировано на изготовление мебели и строительство. Доля учреждений в металлургии - 0,1 млрд руб., или 0,1% от объёма всей продукции, отгруженной металлургическими предприятиями региона. Основное направление, позволяющее загрузить имеющиеся производственные мощности и трудоустроить осуждённых, - выпуск товаров для государственных нужд.
За 2017 год заказчики Приангарья заключили договоры с учреждениями на общую сумму 31,9 млрд руб. Доля продукции, произведённой ГУФСИН, в заказах областных и муниципальных учреждений региона составляет порядка 0,2%.
Комментарий
Врио замначальника ГУФСИН по Иркутской области Александр Кнутов:
«Товарную подукцию сегодня выпускают 17 учреждений Иркутской области, на базе которых созданы 14 центров трудовой адаптации осуждённых.
Профессиональное обучение тех, кто попадает в колонии, организовано во всех исправительных учреждениях, в течение года профессию получают порядка 2,2 тысячи осуждённых.
За прошлый год наши учреждения заключили контрактов с 350 организациями региона, основная доля заказов пришлась на швейные изделия, офисную мебель, продукцию металлообработки. В целом в 2017 году произведено товаров, выполнено работ на сумму 1,416 млрд руб.
Наверное, наш вклад в экономику региона ещё недостаточно серьёзный. Производство у нас работает только на 70% от возможного, из 12 тысяч осуждённых трудятся только 2,5 тысячи. Потенциал большой, но он ещё не до конца задействован».
исправительные колонии
